В его глазах сверкнул гнев.

– С моими «задетыми чувствами»? Как банально это звучит! Дело обстояло гораздо серьезнее, чем просто задетые чувства! Почему ты от меня отгородилась? Почему ты не… – Он умолк, не договорив. – Этот разговор нам с тобой следовало вести десять лет назад. Сейчас уже поздно. – Он раскрыл папку. – Вот почему я приехал. – Он разложил на столе фотографии и нахмурился. – Ты не против, если я включу свет?

– Давай. – Бекс поправила плед и откашлялась.

Он подошел к дальней от двери стене и, нагнувшись к плинтусу, включил свет. Под потолком зажглась лампа, объединенная с вентилятором. Он сел в плетеное кресло напротив.

– Надо сказать, твой отец любил врезать выключатели в самых неожиданных местах!

– Он называл это охранной системой. Взломщики не знали бы, где включается свет.

– Точно. Правда, и вам наверняка ночью не раз случалось оступиться.

Она покачала головой:

– Я привыкла. Только сейчас… в гостиной много коробок. И я без конца натыкаюсь на них и днем и ночью.

Он указал на фотографии. Она стала их разглядывать.

– Похоже, их снимали в больнице. Опять те налетчики?

– Да. Ты уверена, что никого из них не узнаёшь?

– Уже известно, кто они такие? – Она взяла первый снимок.

– Да, известно. Не видела ли ты их за несколько дней до налета? Может быть, они следили за тобой?

– Следили? То есть… преследовали меня?

Он кивнул. Холодок пробежал у нее по спине, она отложила первый снимок и тщательно рассмотрела оставшиеся, а потом покачала головой.

– Извини, Макс. Никого из них я в жизни не видела. Они ведь совсем мальчишки! Сколько им лет?

– От девятнадцати до двадцати двух. Только не вздумай их жалеть. Они уже вполне взрослые.

Кстати, это не первое их нарушение закона. Все они из уличной банды.

Бекс смерила его пристальным взглядом.

– В Дестини появились уличные банды?

Он невесело рассмеялся:

– Даже в таких маленьких городках, как наш, имеются свои подобия уличных банд. Но эти налетчики не местные. Вот почему мне нужно, чтобы ты их внимательно рассмотрела. Может, ты видела их несколько недель назад?

Снова просмотрев все снимки, она положила их на стол.

– Я никого из них раньше не видела. Должно быть, они из Ноксвилла, раз ты все время спрашиваешь, не видела ли я их раньше.

Он сунул снимки в папку и развалился в плетеном кресле.

– Не стану ни подтверждать, ни отрицать.

– Тебе и не нужно. Твое лицо для меня – по-прежнему открытая книга… Извини, я не пытаюсь оживить прошлое. Просто кажется, что все наши разговоры рано или поздно ведут в прошлое.

– Не извиняйся. Сидеть с тобой здесь как-то… странно, безумно. Во всяком случае, я этого совершенно не ожидал.

– Я тоже. – Она улыбнулась.

– Ладно, перейду к делу. Следствие добилось существенных успехов…

– Каких?

– Сначала о Марше. Она клянется, что хотела только напугать тебя. По ее словам, она ничего не планировала, просто ружье лежало в багажнике ее машины. Увидев тебя со мной, Марша вспомнила Бобби – она считает, что он был ее бойфрендом, хотя, насколько я помню, он всегда гнал ее от себя. В общем, она решила немного напугать тебя, чтобы, как мне кажется, поднять себе настроение. Она думает, что ты его убила.

– Не только она… так же считает половина жителей в городке, – заметила Бекс и снова вздрогнула.

– Замерзла? – Он сделал движение, собираясь снять куртку.

– Нет-нет, все нормально. Значит, Маршу вы отпустили?

– Нет, конечно. Я хочу, чтобы ты обвинила ее в покушении на убийство.

– Но она не пыталась меня убить.

– Она стреляла в тебя из ружья!

Бекс покачала головой:

– Если бы она хотела меня убить, я бы уже была мертва. Марша еще в школе великолепно стреляла.

Макс покачал головой:

– Значит, ты не станешь предъявлять ей обвинения?

– Не стану.

– Невероятно! Ладно, так я и передам шефу. Вернемся к нападению на супермаркет. Хочу кое о чем тебя спросить, но вначале кое-что объясню. Я не должен тебе это говорить. Тайну следствия нарушать нельзя, но… В общем, дай слово, что никому не расскажешь о том, что сейчас узнаешь.

– В этом городке я не пользуюсь особой популярностью. Мне некому рассказывать что-либо.

– Твоему адвокату, служащему в банке… вообще никому. Ни слова!

– Ладно, ладно! Я никому не скажу.

– Ты слышала во время перестрелки разговор двух налетчиков, назвавших имя Реджи. Тогда я заподозрил, что у налетчиков имелся сообщник в магазине, скорее всего, сотрудник или сотрудница, кто дал знать, когда тем лучше врываться.

– Когда… лучше? То есть – когда в магазине меньше покупателей?

– Нет, когда в магазине будешь ты.

– Я?! Значит, их мишенью была я?

Он медленно кивнул и рассказал ей о кассирше, которая была сообщницей налетчиков. Бекс дрожащими руками плотнее запахнула плед.

– Значит, меня… пытаются похитить? Они хотят, чтобы я… призналась?

– Если верить Реджи, да.

– Хм… Догадываюсь, кто за всем стоит. Это мистер Колдуэлл, отец Бобби.

Макс кивнул:

– Логично. Я тоже в первую очередь подумал о нем, денег у него много, его семья имеет влияние в городе. Кроме того, он всюду кричит, что считает тебя виновной. В конце концов, у вас с Бобби… что-то было.

Она нахмурилась, собираясь высказать, что она об этом думает, но он опередил ее:

– Я знаю, что весь выпускной класс он тебя преследовал. Я просто неудачно выразился.

– Вот еще почему я не поклонница твоего босса. Он ничего не сделал, чтобы остановить Бобби. И никто не сделал.

Макс поморщился, и она пожалела о своей вспышке.

– Кроме тебя, конечно. Я знаю, что ты пытался мне помочь и много раз попадал в неприятности, когда пробовал его отвадить.

– Ничего хорошего из моей помощи не вышло. Телохранители его папаши несколько раз надирали мне зад, а к Бобби даже близко не подпускали. Мне очень жаль, Бекс. Мне жаль, что я не сделал для тебя большего. Понимаю, как тебе было тяжело.

– Тяжело?! – Она сжала кулаки под пледом. – Никто не мог мне помочь – ни школа, ни мама, ни ты, ни полиция. Макс, я была в отчаянии! Тогда моя жизнь превратилась в ад. – Она тяжело вздохнула и посмотрела на него. – Я не имею в виду, что мы с тобой… то есть… это был одновременно и самый лучший год.